II. ОТНОСЯЩИЕСЯ К ДЕЛУ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВО И СУДЕБНАЯ
ПРАКТИКА
A. Конституция Российской Федерации
69. Статья 28 (1) Конституции РФ гарантирует свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.
70. Статьей 30 Конституции РФ предусмотрено, что каждый имеет право на объединение.
71. Статья 38 Конституции РФ устанавливает, что материнство и детство, семья находятся под защитой государства и забота о детях, их воспитание ― равное право и обязанность родителей.
__________________________________________________________________
(1) Исправление от 18 августа 2010 года: ранее было указано «Статья 29».
Б. ФЗ «О свободе совести…»
72. 1 октября 1997 года вступил в силу Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ (далее ― «ФЗ „О свободе совести…“»).
73. В соответствии с ФЗ «О свободе совести…» запрещается вовлечение малолетних в религиозные объединения, а также обучение малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих (п. 5 статьи 3 ФЗ «О свободе совести…»).
74. Уставы и иные учредительные документы религиозных организаций, созданных до вступления в силу ФЗ «О свободе совести…», подлежали приведению в соответствие с этим Федеральным законом и представлению на перерегистрацию. До их приведения в соответствие с данным Федеральным законом уставы и иные учредительные документы религиозных организаций действовали лишь в той части, которая не противоречила указанному Федеральному закону (п. 3 статьи 27 ФЗ «О свободе совести…»). Государственная перерегистрация религиозных организаций, созданных до вступления в силу настоящего Федерального закона, должна была быть проведена не позднее 31 декабря 2000 года (п. 4 статьи 27 ФЗ «О свободе совести…» с последующими изменениями).
75. Перечень документов, которые следовало представить для (пере- )ре- гистрации, был изложен в п. 5 статьи 11 ФЗ «О свободе совести…»:
«…Заявление о регистрации;
список лиц, создающих религиозную организацию, с указанием гражданства, места жительства, даты рождения;
устав религиозной организации;
протокол учредительного собрания…
сведения об адресе (месте нахождения) постоянно действующего руководящего органа создаваемой религиозной организации, по которому осуществляется связь с религиозной организацией…»
76. В п. 1 статьи 12 ФЗ «О свободе совести…» были указаны основания для отказа в (пере-)регистрации религиозной организации:
«…Цели и деятельность религиозной организации противоречат Конституции Российской Федерации и законодательству Российской Федерации — со ссылкой на конкретные статьи законов;
создаваемая организация не признана в качестве религиозной;
устав и другие представленные документы не соответствуют требованиям законодательства Российской Федерации или содержащиеся в них сведения не достоверны;
в едином государственном реестре юридических лиц ранее зарегистрирована организация с тем же наименованием;
учредитель (учредители) неправомочен».
77. В п. 2 статьи 14 ФЗ «О свободе совести…» (с изменениями от 29 июня2004 г.) указаны основания для ликвидации религиозной организации и запрета ее деятельности в судебном порядке:
«…Нарушение общественной безопасности и общественного порядка;
действия, направленные на осуществление экстремистской деятельности;
принуждение к разрушению семьи;
посягательство на личность, права и свободы граждан;
нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе использованием в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза, совершением развратных и иных противоправных действий;
склонение к самоубийству или к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии;
воспрепятствование получению обязательного образования;
принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозного объединения;
воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни, здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения, или применения насильственного воздействия, другими противоправными действиями выходу гражданина из религиозного объединения;
побуждение граждан к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей и совершению иных противоправных действий».
78. Пунктом 3 статьи 27 ФЗ «О свободе совести…» предусмотрено, что заявления о перерегистрации отклоняются в обязательном порядке, если имеются основания для ликвидации религиозных организаций либо запрета их деятельности, указанные в п. 2 статьи 14 ФЗ «О свободе совести…».
79. В соответствии с ФЗ «О свободе совести…», только зарегистрированные религиозные организации могут осуществлять следующие права:
· право основывать и содержать культовые здания и сооружения, иные места и объекты, предназначенные для богослужения или паломничества (п. 1 статьи 16 ФЗ «О свободе совести…»),
· право производить, приобретать, экспортировать, импортировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения (п. 1 статьи 17 ФЗ «О свободе совести…»),
· право создавать культурно-просветительские организации, образовательные и другие учреждения, а также учреждать средства массовой информации (п. 2 статьи 18 ФЗ «О свободе совести…»),
· право устанавливать и поддерживать международные связи и контакты, в том числе в целях паломничества, участия в собраниях и других мероприятиях, для получения религиозного образования, а также приглашать для этих целей иностранных граждан (п. 1 статьи 20 ФЗ «О свободе совести…»),
· право иметь в собственности здания, земельные участки, объекты иного назначения, денежные средства и предметы религиозного назначения, включая право иметь в собственности здания и сооружения, находящиеся в государственной или муниципальной собственности и переданные им безвозмездно для религиозных целей; на указанное имущество не может быть обращено взыскание по претензиям кредиторов (п. п. 1―5 статьи 21 ФЗ «О свободе совести…»),
· право нанимать работников (статья 24 ФЗ «О свободе совести…»).
80. Кроме того, следующие исключительные права предоставляются только зарегистрированным религиозным организациям и на них не могут претендовать иные юридические лица:
· право учреждать организации, издающие богослужебную литературу и производящие предметы культового назначения (п. 2 статьи 17 ФЗ «О свободе совести…»),
· право создавать лицензированные учреждения профессионального религиозного образования для подготовки служителей и религиозного персонала (п. 1 статьи 19 ФЗ «О свободе совести…»),
· право приглашать в Российскую Федерацию иностранных граждан в целях занятия профессиональной религиозной деятельностью, в том числе проповеднической (п. 2 статьи 20 ФЗ «О свободе совести…»).
В. «Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан» (№ 5487-1
от 22 июля 1993 г.)
81. Гражданин или его законный представитель имеет право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, за исключением случаев, предусмотренных статьей 34 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан». При отказе от медицинского вмешательства гражданину или его законному представителю в доступной для него форме должны быть разъяснены возможные последствия. Отказ от медицинского вмешательства оформляется записью в медицинской документации и подписывается гражданином, а также медицинским работником (п. п. 1―2 статьи 33 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»).
82. При отказе родителей или иных законных представителей ребенка, не достигшего 15-летнего возраста, от медицинской помощи, необходимой для спасения его жизни, больничное учреждение имеет право обратиться в суд для защиты его интересов (п. 3 статьи 33 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»).
83. Оказание медицинской помощи без согласия граждан допускается в отношении лиц, страдающих заболеваниями, представляющими опасность для окружающих, лиц, страдающих тяжелыми психическими расстройствами, или лиц, совершивших общественно опасные деяния и госпитализированных для прохождения лечения по решению суда (статья 34 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»).
Г. Относящаяся к делу судебная практика
1. Российская Федерация
84. 14 ноября 2000 года Верховный суд Республики Татарстан, который стал инстанцией, окончательно разрешившей спор, оставил в силе решение нижестоящего суда, которым прокуратуре было отказано в удовлетворении требования о ликвидации местной организации Свидетелей Иеговы. Одним из доводов, выдвинутых прокуратурой в подтверждение необходимости ликвидации, было то, что мать, являвшаяся Свидетелем Иеговы, отказалась от переливания крови для своего ребенка. Верховный суд Республики Татарстан указал, что мать отказалась от переливания крови, но при этом согласилась на применение кровезаменителей, которые были успешно использованы при проведении операции. Верховный суд также отметил, что учения Свидетелей Иеговы не обязывают верующих отказываться от крови, но предоставляют им возможность принять самостоятельное решение по данному вопросу.
2. Другие страны
85. В 1990 году Верховный суд Онтарио (Канада) оставил в силе решение нижестоящего суда о привлечении к ответственности врача за применение переливания крови при лечении находящейся в бессознательном состоянии пациентки, имевшей при себе карточку, в которой было указано, что она является Свидетелем Иеговы и при любых обстоятельствах отказывается от переливания крови по религиозным убеждениям (дело «Малетт к Шульману», 72 O.R. 417). Верховный суд Онтарио указал, в частности, следующее:
«25 […] Принципы самоопределения и личной автономии вынуждают нас сделать вывод о том, что пациент может отказаться от переливания крови, даже если есть вероятность наступления негативных последствий и если такое решение в общем воспринимается как безрассудное. […] Применение гемотрансфузии при лечении Свидетеля Иеговы, при наличии ее ясно выраженных указаний этого не делать, являлось, на мой взгляд, нарушением ее права на осуществление контроля за собственным телом и свидетельствовало о неуважении религиозных ценностей, в соответствии с которыми она решила вести свою жизнь…
[…]
34 У государства, несомненно, имеются интересы по защите и охране жизни и здоровья своих граждан. И безусловно, при определенных обстоятельствах данные интересы будут иметь приоритет по сравнению с правом гражданина на самоопределение. К примеру, государство может в ряде случаев обязать отдельных граждан пройти медицинские процедуры для устранения угрозы причинения вреда здоровью населения в целом... […]
35 Интересы государства по охране жизни и здоровья дееспособного пациента в общем случае должны иметь меньший приоритет по сравнению с еще более значимыми интересами пациента, которые связаны с определением его собственного жизненного пути. Как было указано ранее, не существует закона, который бы запрещал пациенту отказаться от необходимого ему лечения… […] Нельзя, на мой взгляд, говорить о том, что признание права на отказ от медицинского лечения принижает значение интересов государства в отношении жизни и ее святости. Свобода выбора гражданина и самоопределение сами по себе являются фундаментальными составляющими жизни. Лишение гражданина свободы выбора в вопросах охраны здоровья может лишь умалить, а не возвысить ценность жизни.
86. В показательном деле, рассмотренном в 1992 года в Соединенном Королевстве, речь шла о совершеннолетней дочери, которую мать, Свидетель Иеговы, убедила отказаться от переливания крови по религиозным убеждениям (Дело Т. (Совершеннолетний: отказ от лечения), 3 Weekly Law Reports 782 (Апелляционный суд)). Лорд Доналдсон подытожил свое заключение следующим образом:
1. Prima facie* каждый совершеннолетний гражданин обладает правом и способностью принимать решение о том, согласиться ли ему на медицинское лечение или нет, даже если отказ от лечения сопряжен с риском причинения непоправимого вреда его здоровью или может привести к преждевременной смерти. Более того, в этой связи не имеет значения, являются ли мотивы отказа рациональными или иррациональными, известными или даже несуществующими. И это так, несмотря на очень значимые интересы государства по охране жизни и здоровья всех граждан. Однако предположение о способности принимать решение, проистекающее из того факта, что пациент является совершеннолетним, может быть опровергнуто…
[…]
5. В ряде случаев врачам придется оценить не только способность пациента отказаться от лечения, но и то, не являлся ли отказ от лечения недействительным, поскольку был выражением не воли пациента, а воли других лиц. И в этой связи имеет значение не то, что эти другие лица пытались — сколь угодно настоятельно — убедить пациента принять решение об отказе, но являлся ли в конечном счете отказ пациента его самостоятельным решением. Если пациент действовал не по своей воле, заявленный им отказ не будет являться его подлинным решением. С учетом этого степень близости отношений между пациентом и лицом, пытающимся убедить его принять какое-либо решение,— например супруг(-а), родители или религиозный наставник — будет иметь важное значение, поскольку некоторые отношения служат более сильным стимулом к отказу пациента от выражения собственной воли, чем другие.
87. В законодательстве Соединенных Штатов Америки принцип обязательного получения информированного согласия на любого рода медицинское вмешательство был четко закреплен уже в 1914 году, когда судья Кассационного суда г. Нью-Йорка Кардозо изложил его следующим образом: Каждый, кто достиг совершеннолетия и находится в здравом рассудке, вправе решать, что будет сделано с его телом, и хирург, оперирующий пациента без его согласия, совершает насилие (дело Шлёндорфф к Больнице Общества г.Нью-Йорка (Schloendorff v. Society of New York Hospital), 211 N.Y. 125, 105 N.E. 92). Из этого принципа информированного согласия вытекает логический вывод о том, что в общем случае пациент вправе не согласиться, т.е. отказаться от лечения (дело Крузан к директору Министерства
_______________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: prima facie (лат.) — прежде всего, при отсутствии доказательств в пользу противного.
здравоохранения штата Миссури» (Cruzan v. Director, MDH), 497 U.S. 261 (1990)). Кратко суть относящейся к делу судебной практики сформулирована в следующей
выдержке из решения по делу «Фосмайер к Николо» (75 N.Y.2d 218, 551 N.E.2d 77, 551 N.Y.S.2d 876 (1990)):
«Государство имеет общеизвестные интересы по защите и охране жизни своих граждан. […] Необходимо проводить разницу между интересами государства по защите жизни своих граждан от вреда, причиняемого третьими лицами, и теми же интересами по защите от вреда, возникающего вследствие действий самого гражданина (см., например, решение по делу «Государственный трест
по охране здоровья граждан к Уонс» (Public Health Trust v. Wons), 541 So.2d 96, 98 [Fla.1989, совпадающее мнение председательствующего судьи Эрлих]). Когда поведение гражданина представляет угрозу для других, интересы государства очевидны, и в большинстве случаев от государства ожидается его вмешательство в ситуацию. Но государство редко предпринимает действия по защите граждан от них самих, и это указывает на то, что при наличии небольшого риска причинения вреда населению или при полном отсутствии такого риска интересы государства
являются менее значимыми. Это согласуется с первостепенной функцией государства ― охрана и продвижение свобод и личной автономии гражданина (см. выше решение по делу «Риверс к Кацу» (Rivers v. Katz)). […] Государство предпринимает вмешательство для предотвращения самоубийства… но отказ от медицинского лечения, даже жизненно важного, не считается суицидальным актом или показателем недееспособности» (см. выше решение по делу «Сторар…» (Matter of Storar), 52 N.Y.2d at 377-378, n. 6, 438 N.Y.S.2d 266, 420 N.E.2d 64)».
88. Право гражданина на отказ от переливания крови по религиозным убеждениям и на получение компенсации вреда в случае применения гемотрансфузии вопреки желанию пациента было подтверждено судами и в других странах (см., например, Решение Верховного суда Южно-Африканской Республики по делу «Филипс к Клерку» (Phillips v. Klerk) № 19676/82 (1983 г.); Решение Верховного суда Аргентины (Corte Suprema de Justicia de la Nacion) от 6 апреля 1993 г. по делу «Баамондес, Марсело к Медиде Каутелар» (Bahamondez, Marcelo v. Medida Cautelar); Решение № 166/1996 Конституционного суда Испании от 28 октября 1996 г. по делу Мигеля Анхела (Miguel Angel); Решение Верховного суда Японии от 29 февраля 2000 г. по делу «А. и ее наследники к доктору Б. и Институту медицинских наук» (Ms A. and her heirs v. Dr B. and Institute of Medical Science) № 1998 (O) № № 1081,1082).
III. ОТНОСЯЩИЕСЯ К ДЕЛУ ДОКУМЕНТЫ СОВЕТА ЕВРОПЫ
89. В относящейся к делу выдержке из Доклада Комитета о соблюдении странами-членами Совета Европы своих обязанностей и обязательств (Комитет по мониторингу, документ 9396 от 26 марта 2002 г.) о выполнении Российской Федерацией взятых на себя обязательств говорилось следующее:
«95. Российская Конституция гарантирует свободу совести и вероисповедания (ст. 28); равенство религиозных объединений перед законом и отделение церкви от государства (ст. 14); и предоставляет защиту от дискриминации по признаку религии (ст. 19). Закон о свободе вероисповедания, принятый в декабре 1990 года, привел к существенному возрождению религиозной деятельности в России. По мнению религиозных организаций в Москве, этот закон ознаменовал собой новую эру и привел к возрождению церквей. На смену этому закону 26 сентября 1997 года пришел новый федеральный закон о свободе совести и о религиозных объединениях. Этот закон подвергся критике как в стране, так и за рубежом в связи с неуважением к принципу равенства религий.
96. […] В феврале 2001 года Уполномоченный по правам человека Олег Миронов также признал, что многие статьи Закона 1997 года «О свободе совести и о религиозных объединениях» не соответствуют международным обязательствам России в области прав человека. По его словам, некоторые из положений закона привели к дискриминации различных религиозных конфессий, вследствие чего в них должны быть внесены изменения.
[…]
98. В соответствии с указаниями Министерства юстиции, которое несет ответственность за применение данного Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», религиозные организации, созданные до вступления данного закона в силу (26 сентября 1997 года), были обязаны перерегистрироваться до 31 декабря 2000 года.
99. Наконец 1 января 2001 года закончилась процедура перерегистрации. При этом Государственная Дума дважды принимала решение о продлении сроков прохождения перерегистрации. Перерегистрацию прошли около 12 000 религиозных организаций и групп. Только 200 заявителям было отказано в перерегистрации, в большинстве случаев причина отказа — неполный пакет документов. Многие другие организации не прошли перерегистрацию по ряду иных причин. Министр юстиции Чайка категорически отверг заявления о том, что Православная церковь оказала давление на Министерство юстиции с целью воспрепятствовать перерегистрации некоторых религиозных организаций. Чайка также отметил, что эксперты Министерства «тщательно исследовали» деятельность Армии Спасения и Свидетелей Иеговы и пришли к выводу
что нет никаких оснований для отказа этим организациям в перерегистрации на федеральном уровне.
101. На самом деле в некоторых случаях местные органы власти чинили препятствия даже тем религиозным организациям, которые прошли перерегистрацию на федеральном уровне. В случае со Свидетелями Иеговы это стало особенно очевидно. Их община в г. Москве на протяжении долгого времени является объектом преследования в гражданском и уголовном порядке. Цель такого преследования –– воспрепятствовать ее деятельности.
102. В 1999 году Свидетели Иеговы были перерегистрированы на федеральном уровне. На территории Российской Федерации были также зарегистрированы 360 их местных религиозных организаций. Несмотря на это, община в Москве была лишена всякой возможности открыто осуществлять свою деятельность и приобретать здания и помещения для проведения богослужений. По мнению многих, судебный процесс по гражданскому иску против Свидетелей Иеговы (продолжающийся с 1995 года) является весьма значимым прецедентом. Все обвинения, предъявленные Свидетелям Иеговы, были полностью отклонены судебным постановлением от 23 февраля 2001 года, что дало докладчикам основание считать московский процесс завершенным. Однако 30 мая 2001 года Московский городской суд отменил данное решение и направил дело на новое рассмотрение в Головинский районный суд. Повторное разбирательство по делу началось 30 октября 2001 года. До вынесения окончательного решения Свидетели Иеговы в г. Москве не будут зарегистрированы и не смогут беспрепятственно исповедовать свою веру. По мнению докладчиков, продолжительность судебного разбирательства по данному делу является примером
нарушения прав религиозного меньшинства. Они считают, что после шестилетнего расследования
по делу в уголовном и судебном порядке необходимо в конце концов прекратить судебный процесс.
90. В Резолюции 1277 (2002), принятой Парламентской ассамблеей Совета Европы 23 апреля 2002 г. по вопросу соблюдения Российской Федерацией своих обязанностей и обязательств, говорилось следующее:
8. При этом Ассамблея обеспокоена тем, что в выполнении ряда важных обязательств не наблюдается должного продвижения; в отношении данных обязательств российским властям необходимо предпринять дальнейшие шаги…
xiv. Ассамблея выражает сожаление по поводу трудностей, с которыми сталкиваются Армия Спасения и Свидетели Иеговы в г. Москве, но приветствует решение российских властей устранить наблюдающиеся на местах дискриминацию и преследования этих религиозных объединений…»
ВОПРОСЫ ПРАВА
I. О ПРЕДПОЛАГАЕМОМ НАРУШЕНИИ СТАТЕЙ 9 И 11 ЕВРОПЕЙСКОЙ
КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ЛИКВИДАЦИЕЙ ОБЩИНЫ-ЗАЯВИТЕЛЯ
91. Заявители утверждали, что решениями российских судов о ликвидации Общины-заявителя и запрете ее деятельности было нарушено их право на свободу религии, выражения мнения и объединений. Статья 9 Европейской конвенции предусматривает следующее:
«1. Каждый имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов.
2. Свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь тем ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц».
Статья 11 Европейской конвенции предусматривает следующее:
«1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.
2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц…»
A. Доводы сторон
1. Заявители
2.
92. Заявители утверждали, что отрицательные выводы, к которым пришли российские суды в отношении Общины-заявителя, не были основаны на достоверных и подтвержденных фактах. Все выводы основывались лишь на оценке литературы Свидетелей Иеговы, и никаких признаков того, что кто-либо из членов Общины-заявителя был вопреки своей воле принужден действовать определенным образом, указано не было. Все публикации поступают из одного и того же источника — главного управления Свидетелей Иеговы и направляются в более 200 стран мира, в т.ч. 45 государств-членов Совета Европы, на 150 различных языках, сохраняя при этом свое содержание неизменным. И даже при этом, никаких решений о признании граждан виновными в совершении уголовно наказуемых деяний, связанных с данной литературой, не было вынесено ни в Российской Федерации, ни в других странах со схожим законодательством. В ходе разбирательства по данному делу никаких конкретных «действий» со стороны Общины-заявителя не исследовалось. С другой стороны, по крайней мере, 14 дней судебного заседания были полностью посвящены обсуждению Священного Писания и назначенная судом психолого-лингвистическая экспертиза содержала ссылки на, по крайней мере, 205 библейских вопросов, многие из которых зачитывались и обсуждались на стадии исследования доказательств по делу.
93. Заявители утверждали, что ликвидация Общины-заявителя не была «предусмотрена законом», поскольку относящиеся к делу положения ФЗ «О свободе совести…» носили неопределенный и непредсказуемый характер. За решением о ликвидации Общины стояло не стремление достичь легитимную цель или удовлетворить настоятельную общественную потребность, а интересы Русской Православной Церкви и ее Комитета по спасению молодежи. Кроме того, полный запрет и ликвидация группы христиан, исповедующих свои религиозные убеждения в г. Москве, не были соразмерны какой бы то ни было угрозе, которая, как утверждалось, неизбежно создается литературой, и не подтверждались фактами о каких-либо «действиях» или «деятельности» заявителей.
94. И наконец, заявители указали на то, что запрет деятельности Общины-заявителя имел многочисленные негативные последствия для ее членов. Осуществляя свое христианское служение, они подвергались нападениям и избиениям, но власти при этом не обеспечивали восстановление их прав. Им приходилось стоять на улице под дождем, после того как был заблокирован вход в помещение, арендованное ими для проведения христианского собрания, а также проводить свои встречи в лесу, поскольку они уже не могли использовать для этой цели зал. Ввиду того что Община в г. Москве была лишена статуса юридического лица, у нее уже не было возможности строить и арендовать места для проведения богослужений, приобретать, ввозить и распространять религиозную литературу и т.д.
2. Правительство
95. Правительство утверждало, что российские суды пришли к обоснованному выводу о нарушении Общиной-заявителем основных прав и свобод российских граждан и о том, что ее деятельность привела к распаду семей и была связана с призывами к отказу от исполнения гражданских обязанностей, как например военной и альтернативной гражданской службы. Ими также было установлено, что Община-заявитель оказывала отрицательное влияние на психологическое здоровье граждан, рекомендовала выбирать работу с неполным рабочим днем и запрещала отмечать государственные праздники и дни рождения. Малолетние и подростки вовлекались в проповедническую деятельность без согласия второго родителя, не являющегося Свидетелем Иеговы, и без учета собственных взглядов и убеждений детей. Отказ от переливания крови по религиозным основаниям имел серьезные последствия, как например ухудшение состояния здоровья и отсутствие у врачей возможности оказать медицинскую помощь. И наконец, распространяемая Общиной-заявителем литература содержит взгляды и идеи, подрывающие уважение к другим религиям.
96. Согласно письменным замечаниям Правительства, от «традиционных религий» Свидетелей Иеговы отличает «резкая теократическая иерархия» Общины, «бездумное подчинение» отдельных ее членов, стремление к интеграции семей в жизнь «тотально властного внесветского коллектива» и «военизированная
дисциплинарность». Тем не менее Правительство утверждало, что в ходе процесса по делу о ликвидации Общины суды не производили оценки вероучения и взглядов Свидетелей Иеговы, а лишь исследовали вопрос о соответствии деятельности Общины-заявителя как юридического лица российскому законодательству и соблюдении ею прав и свобод других лиц.
97. Правительство заявило, что вмешательство в форме ликвидации Общины-заявителя было обоснованным, предусмотрено законом, а также отвечало легитимной цели. Правительство сослалось на позицию Европейского суда о том, что государство «вправе проверять, не осуществляет ли какое-либо движение или объединение, преследующее якобы религиозные цели, деятельность, причиняющую вред населению» (см. п. 40 Постановления вропейского суда от 26 сентября 1996 г. По делу «Мануссакис и другие против Греции» (Manoussakis and Others v. Greece), Отчеты (Reports) 1996-IV), и «может правомерно посчитать необходимым принятие мер против определенных форм поведения, включая распространение информации и идей, которые несовместимы с уважением свободы мысли, совести и религии других лиц» (см. п. 47 Постановления Европейского суда от 20 сентября 1994 г. по делу «Институт Отто- Премингер против Австрии» (Otto-Preminger-Institut v. Austria), Серия (Series) A, № 295-A).
Б. О приемлемости
98. Европейский суд отмечает, что в данной части жалоба не является явно необоснованной по смыслу п. 3 статьи 35 Европейской конвенции. Помимо этого, Европейский суд отмечает, что в этой части она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, в этой части ее следует признать приемлемой.
В. По существу
1. Основные принципы
99. Европейский суд ссылается на свою уже сформировавшуюся судебную практику о том, что в соответствии со статьей 9 Европейской конвенции свобода мысли, совести и религии является одной из основ «демократического общества» по смыслу Европейской конвенции. Именно этот ее религиозный параметр является одним из наиболее важных элементов, из которых складывается личность верующих и их мировоззрение, но это же является и ценнейшим достоянием для атеистов, агностиков, скептиков и безразличных. На нем основывается плюрализм, неотделимый от демократического общества и завоеванный дорогой ценой на протяжении веков (см. п. 114 Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь и другие против Молдовы» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others v. Moldova) по жалобе № 45701/99, EСHR 2001-XII). Религиозная свобода, будучи прежде всего делом совести каждого отдельного человека, предусматривает, inter alia *, свободу «исповедовать [свою] религию» индивидуально, частным порядком или сообща с другими, публичным порядком или в кругу соверующих. Поскольку религиозные общины традиционно существуют в виде организованных структур, необходимо толковать статью 9 Европейской конвенции в свете статьи 11 Европейской конвенции, предусматривающей гарантии против необоснованного вмешательства государства в деятельность объединений. С учетом этого право верующих на свободу религии, включающее в себя право исповедовать свою религию сообща с другими, дает основания ожидать, что верующим будет разрешено свободно вступать в объединения без произвольного вмешательства государства. Действительно, независимое существование религиозных сообществ — неотъемлемое условие плюрализма в демократическом обществе и, соответственно, ключевой объект защиты, гарантированной статьей 9 Европейской конвенции. В соответствии с судебной практикой Европейского суда, обязанность государства по сохранению нейтралитета и беспристрастности несовместима с любыми из его полномочий по оценке легитимности религиозных убеждений (см. п. п. 118 и 123 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь [и другие против Молдовы]» (Metropolitan Church of Bessarabia [and Others v. Moldova]); и п. 62 Постановлени Большой палаты Европейского суда по делу «Хасан и Чауш против Болгарии» (Hasan and Chaush v. Bulgaria [GC]) по жалобе № 30985/96, ECHR 2000-XI).
________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: inter alia (лат.) — между прочим, в числе других.
100. Европейский суд в очередной раз напоминает, что право на создание объединений является неотъемлемой частью права, предусмотренного статьей 11 Европейской конвенции. То, что граждане должны обладать правом создания юридического лица для осуществления совместной деятельности в области взаимных интересов, является одним из наиважнейших аспектов права на свободу объединений, без которого это право будет лишено всякого смысла. Уровень демократии в стране определяется значением, которое национальное законодательство придает этой свободе, а также ее практическим применением должностными лицами. Государство, без сомнения, вправе убедиться в том, что цели и деятельность объединения не противоречит нормам закона, но оно должно делать это в соответствии со своими обязательствами, предусмотренными Европейской конвенцией, и такая проверка может быть пересмотрена конвенционными институтами (см. п. 40 Постановления Европейского суда от 10 июля 1998 г. по делу «Сидиропулос и другие против Греции» (Sidiropoulos and Others v. Greece), «Отчеты о постановлениях и решениях» (Reports of Judgments and Decisions), 1998-IV). Полномочия государства по защите своих институтов и граждан от объединений, способных подвергнуть их опасности, должны реализовываться умеренно, поскольку исключения из нормы о свободе объединений должны толковаться ограничительно и только убедительные и непреодолимые основания могут оправдать ограничение такой свободы. Любое вмешательство должно соответствовать «настоятельной общественной необходимости»; таким образом, понятие «необходимо» не несет в себе той гибкости, которая присуща выражениям «полезно» или «желательно» (см. п. п. 94, 95 Постановления Большой палаты Европейского суда от 17 февраля 2004 г. по делу «Горжелик и другие против Польши» (Gorzelik & Others v. Poland) по жалобе № 44158/98 с дальнейшими ссылками).
2. Имело ли место вмешательство
101. Европейский суд ссылается на свою неизменную судебную практику о том, что отказ национальных властей в предоставлении объединению граждан — будь оно религиозным или каким-либо иным — статуса юридического лица является вмешательством в реализацию права на свободу объединений (см. п. 52 и passim* вышеуказанного Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Горжелик и другие [против Польши]» (Gorzelik and Others [v. Poland [GC]]), ECHR 2004-I; а также п. 31 и passim* вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Сидиропулос и другие [против Греции]» (Sidiropoulos and Others [v. Greece])). Отказ властей зарегистрировать группу или их решение о ликвидации такой группы, по мнению Европейского суда, непосредственно влияет как на саму группу, так и на ее руководителей, учредителей или отдельных членов (см. п. 53 Постановления Европейского суда по делу «Ассоциация граждан „Радко“ и Паунковский против бывшей Югославской Республики Македония» (Association of Citizens Radko and Paunkovski v. “the former Yugoslav Republic of Macedonia”) по жалобе № 74651/01, ECHR 2009-…(извлечения); п. 53 Постановления Европейского суда от 19 января 2006 г. по делу «Объединенная македонская организация „Илинден“ и другие против Болгарии» (The United Macedonian Organisation Ilinden and Others v. Bulgaria) по жалобе № 59491/00; п. 27 Постановления Европейского суда от 3 февраля 2003 г. По
______________________________________________________________________
*Примечание переводчика: passim (лат.) — везде, повсюду, в разных местах.
делу «Коммунистическая Группа и Унгериану против Румынии» (Partidul Comunistilor (Nepeceristi) and Ungureanu v. Romania) по жалобе № 46626/99; и Решение Европейского суда от 31 августа 1999 г. по делу «Объединение пострадавших от „АПЕХ*“ и другие против Венгрии» (Apeh Uldozotteinek Szovetsege and Others v. Hungary) по жалобе № 32367/96). В тех случаях, когда речь шла о создании религиозной общины, отказ в предоставлении официального статуса юридического лица был также признан нарушением предусмотренного статьей 9 Европейской конвенции права на свободу религии как самой Общины, так и отдельных ее членов (см. п. п. 79, 80 Постановления Европейского суда по делу «Религиозная община Свидетелей Иеговы и другие против Австрии» (Religionsgemeinschaft der Zeugen Jehovas and Others v .Austria) и п. 105 Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь и другие [против Молдовы]» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others [v. Moldova]), оба постановления указаны выше). Точно такой же подход применялся и в тех случаях, когда ранее существовавшее объединение было ликвидировано по решению национальных властей (см. вышеуказанное Постановление Европейского суда по делу «Ассоциация граждан „Радко“ и Паунковский [против бывшей Югославской Республики Македония]» (Association of Citizens Radko and Paunkovski [v. “the former Yugoslav Republic of Macedonia”]); п. п. 30, 32 Постановления Европейского суда по делу «Тюм Хабер Сен и Чинар против Турции»» (Tum Haber Sen and Зınar v. Turkey) по жалобе № 28602/95, ECHR 2006-II; и п. 50 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Рефах Партиси (Партия Благоденствия) и другие против Турции» (Refah Partisi (the Welfare Party) and Others v. Turkey [GC]) по жалобам №№ 41340/98, 41342/98, 41343/98 и 41344/98, ECHR 2003-II).
102. Решение российских судов о ликвидации Общины-заявителя и запрете ее деятельности привело к лишению Общины правоспособности юридического лица и сделало невозможным осуществление ею прав, связанных с наличием статуса юридического лица, как например: право владеть и арендовать объекты недвижимости, иметь банковские счета, нанимать работников и обеспечивать судебную защиту Общины, ее членов и средств (см. выше п. 79 настоящего Постановления),— а реализацию таких прав Европейский суд последовательно признавал неотъемлемой составляющей осуществления права на исповедание своей религии (см. п. 66 Постановления Европейского суда по делу «Религиозная община Свидетелей Иеговы и другие [против Австрии]» (Religionsgemeinschaft der Zeugen Jehovas and Others [v .Austria]), in fine*, и п. 118 Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь и другие [против Молдовы]» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others [v. Moldova]), оба постановления указаны выше; а также п. 40 Постановления Европейского суда от 3 апреля ACа2008 г. по делу «Корецкий и другие против Украины» по жалобе № 40269/02; и п. п.30 и 40―41 Постановления Европейского суда от 16 декабря 1997 г. по делу «Католическая церковь Канеи против Греции» (Canea Catholic Church v. Greece), Отчеты (Reports) 1997-VII). Более того, помимо вышеуказанных прав, обыкновенно связанных с наличием статуса юридического лица, ФЗ «О свободе совести…» предоставляет ряд прав лишь зарегистрированным религиозным организациям и исключает возможность реализации таких прав незарегистрированными религиозными группами или
____________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: Согласно объяснению, данному в Постановлении Европейского суда по
данному делу, аббревиатура «APEH» (Ado- es Penzugyi Ellenırzesi Hivatal) часто используется для
обозначения Налоговой службы Венгрии.
*Примечание переводчика: in fine (лат.) — в конце.
нерелигиозными юридическими лицами (см. выше п. п. 79 и 80 настоящего Постановления). К числу исключительных прав, предоставленных религиозным организациям, относятся, в частности, такие основополагающие составляющие религиозной практики, как право основывать места для проведения богослужений, право проводить богослужения в доступных общественности местах, право производить, получать и распространять религиозную литературу, право создавать образовательные учреждения и право поддерживать связи для международного обмена и проведения конференций.
103. Таким образом, вследствие решений российских судов Община-заявитель перестала быть зарегистрированной религиозной организацией и граждане-заявители, являясь ее членами, были лишены права исповедовать свою религию сообща с другими и осуществлять свою деятельность ― неотъемлемых составляющих их религиозной практики. Европейский суд приходит к выводу, что это являлось вмешательством в права заявителей, гарантированных им статьей 9 Европейской конвенцией, толкуемой в свете статьи 11 Европейской конвенции.
3. Было ли вмешательство обоснованным
104. Подобное вмешательство не будет являться нарушением статьей 9 и 11 Европейской конвенции, только если оно было «предусмотрено законом», преследовало одну или более легитимных целей, сформулированных в п. 2 данных статей, и было «необходимо в демократическом обществе» для достижения этих целей (см. п. 51 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Рефах Партиси (Партия Благоденствия) и другие против Турции» (Refah Partisi (the Welfare Party) and Others v. Turkey [GC]) по жалобам №№ 41340/98, 41342/98, 41343/98 и 41344/98, ECHR 2003-II).
а) было ли вмешательство «предусмотрено законом»
105. Вмешательство в права заявителей вследствие ликвидации Общины-заявителя и запрета ее деятельности было основано на положениях статьи 14 ФЗ «О свободе совести…» и реализовано посредством судебных решений российских судов. Ввиду этого Европейский суд готов признать, что оно было предусмотрено законом.
б) преследовало ли вмешательство легитимную цель
106. Как следует из решений российских судов, ликвидация Общины-заявителя и запрет ее деятельности был необходим для предотвращения нарушения ею прав других лиц, нанесения ущерба своим членам, причинения вреда их здоровью и здоровью детей.
107. Европейский суд напоминает, что государства вправе проверять, не осуществляет ли какое-либо движение или объединение, преследующее якобы религиозные цели, деятельность, причиняющую вред населению или общественной безопасности (см. п. 113 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь и другие [против Молдовы]» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others [v. Moldova]; и п. 84 Постановления Европейского суда по делу «Станков и Объединенная македонская организация „Илинден‟ против Болгарии» (Stankov and the United Macedonian Organisation Ilinden v. Bulgaria) по жалобам №№ 29221/95 и 29225/95, ECHR 2001-IX). Принимая во внимание выводы национальных судов, Европейский суд считает, что вмешательство преследовало легитимную цель — защита здоровья и прав других лиц, что указано в п. 2 статей 9 и 11 Европейской конвенции.
в) было ли вмешательство «необходимо в демократическом обществе»
108. Европейский суд напоминает, что исключения из нормы о соблюдении прав на свободу религии и объединений должны толковаться ограничительно и только убедительные и непреодолимые основания могут оправдать их ограничение. При рассмотрении дела задача Европейского суда состоит не в подмене своей оценкой мнения соответствующих национальных властей, но, скорее, в оценке решений, которые национальные власти принимают при осуществлении своих дискреционных полномочий. Это не означает, что Европейский суд должен ограничиться лишь тем, чтобы удостовериться, что государство-ответчик осуществляло свое дискреционное право разумно, осмотрительно и добросовестно. Европейский суд должен оценить обжалуемое вмешательство с учетом обстоятельств дела в целом и установить, было ли оно «соразмерным преследуемой легитимной цели» и были ли мотивы, приведенные национальными властями в его обоснование, «относимыми и достаточными». При этом Европейский суд должен убедиться в том, что национальные власти применяли стандарты, которые соответствуют принципам, воплощенным в Европейской конвенции, и, кроме того, что их решения основывались на приемлемой оценке соответствующих фактов (см. п. 47 Постановления Европейского суда от 30 января 1998 г. по делу «Объединенная коммунистическая партия Турции и другие против Турции» (The United Communist Party of Turkey and Others v. Turkey), Отчеты (Reports) 1998-I; и п. 49 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Коммунистическая Группа и Унгериану [против Румынии]» (Partidul Comunistilor (Nepeceristi) and Ungureanu [v. Romania])). i*) принуждение к разрушению семьи
109. Первым основанием для ликвидации Общины-заявителя стал пункт обвинения о принуждении к разрушению семей ее членов. Свидетели стороны обвинения утверждали, что именно Община-заявитель была виновна в ухудшении их отношений с родственниками, которые стали членами Общины, жили в соответствии с догматами вероучения Свидетелей, не отмечали государственных праздников и праздников личного характера, а также проводили большую часть своего времени в Общине и со своими соверующими. Представленное стороной защиты развернутое заключение по результатам исследования почти тысячи семей Свидетелей Иеговы не было учтено районным судом со ссылкой на то, что в нем не содержалось информации о разладах в семьях Свидетелей Иеговы, которые, по мнению районного суда, «объективно существовали».
110. Прежде всего Европейский суд отмечает, что термин «принуждение» в его обычном понимании подразумевает действие, направленное на то, чтобы заставить человека сделать что-то против его или ее воли путем применения силы или запугивания с целью добиться подчинения. Национальные суды не представили примеров каких-либо действий Общины-заявителя по принуждению или использованию угроз, направленных на разрушение семей своих членов. Ничто не указывало на то, что Община-заявитель устанавливала для своих членов какие-либо условия продолжения семейных отношений или, с другой стороны, каких-либо
___________________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: В данной части литеры в нумерации отличны от тех, которые использованы
в п. 23 настоящего Постановления.
условий или требований к родственникам Свидетелей, не разделяющим их взглядов, угрожая в противном случае разрушить их семейные отношения. По сути, эксперты со стороны обвинения признали тот факт, что тексты Свидетелей Иеговы не содержат «прямого принуждения к разрушению семьи». Хотя они высказали мнение, что оказываемое Общиной «прямое психологическое давление» чревато разрушением семьи, эксперты не смогли указать каких-либо лиц, пострадавших от такого, предполагаемого ими, психологического давления.
111. Далее, как явствует из показаний свидетелей по делу, то, что было воспринято российскими судами как «принуждение к разрушению семьи», на самом деле являлось разочарованием, испытанным членами семьи, не являющимися Свидетелями Иеговы, вследствие разногласий по поводу образа жизни, избранного их родственниками-Свидетелями в согласии со своими религиозными принципами, и вследствие их возрастающей изоляции ввиду неучастия в жизни Общины, к которой принадлежат их родственники-Свидетели. Широко известно, что религиозный образ жизни требует от своих последователей соблюдения религиозных норм, а также посвящения себя религиозной деятельности, которая может забирать значительную часть времени верующего и иногда принимает такие крайние формы, как монашество, характерное для многих христианских конфессий и в меньшей степени присущее также буддизму и индуизму. Тем не менее, если самоопределение в вопросах религии есть результат самостоятельного и свободного решения верующего ― каким бы при этом ни было недовольство его или ее семьи по поводу такого решения,― последовавшую за ним отчужденность нельзя считать распадом семьи, наступивши вследствие влияния религии. Очень часто верно обратное: причиной конфликта становится противодействие со стороны членов семьи, не разделяющих религиозные взгляды, и их нежелание допустить и уважать свободу их верующего родственника на исповедание своей религии и осуществление религиозной деятельности. В тех браках, в которых супруги принадлежат к различным конфессиям или один из них является неверующим, действительно часто возникают трения. Однако такое положение обычно для всех семей, где существует различие во взглядах на религию, и Свидетели Иеговы не являются исключением.
112. Европейский суд не считает выводы национальных судов обоснованными. Районный суд смог установить только семь случаев, имевших место в семьях свидетелей по делу, пятеро из которых являлись членами Комитета по спасению молодежи ― заинтересованной стороны в данном процессе. Однако, если учесть, что Религиозная община Свидетелей Иеговы в г. Москве насчитывала около десяти тысяч членов, отдельные частные случаи свидетелей по делу не могли стать должным основанием для вывода о том, что учения Свидетелей Иеговы вызвали рост числа конфликтов в семьях. Такой вывод можно было бы должным образом обосновать, к примеру, с помощью сравнения статистических данных о количестве случаев распада семей среди граждан, не являющихся верующими, граждан, исповедующих традиционную религию, как например православных христиан, и данных о количестве случаев конфликтов в семьях Свидетелей Иеговы. Только значительное превышение последнего показателя над показателями первых двух групп служило бы доказательством наличия причинно-следственной связи между учениями Свидетелей Иеговы и случаями распада семей. Национальные суды не попытались провести такой сравнительный анализ.
113. И наконец, представленное стороной защиты заключение по результатам исследования почти тысячи семей Свидетелей Иеговы не было учтено по основаниям, которые не представляются Европейскому суду относимыми и достаточными. Во- первых, поскольку данное исследование было нацелено на охват семей, в которых хотя бы один из их членов принадлежит к Общине-заявителю, выбор респондентов из числа членов Общины-заявителя являлся единственным способом достижения этой цели. Риск получения необъективных результатов был сведен на нет благодаря использованию метода случайной выборки участников исследования. Во-вторых, отсутствие данных о семейных конфликтах само по себе не умаляет качеств исследования и не делает его недостоверным. Тем не менее отказ в приобщении заключения по данному исследованию свидетельствовал о существовании у районного суда предвзятого мнения о том, что подобные конфликты неизбежны в семьях Свидетелей Иеговы, а также указывал на небеспристрастность суда при оценке доказательств.
114. С учетом вышесказанного Европейский суд приходит к заключению, что довод стороны обвинения о том, что Свидетели Иеговы принуждают к разрушению семей, не обоснован и выводы национальных судов не были основаны на должной оценке обстоятельств, имевших значение по делу.
Комментариев нет:
Отправить комментарий