ii) посягательство на личность, права и свободы граждан
115. Из выводов российских судов следует, что Община-заявитель допустила многочисленные нарушения прав и свобод российских граждан, в т.ч. конституционного права на частную жизнь и выбор религии, права родителей на воспитание своих детей, права ребенка на отдых, досуг и участие в развлекательных мероприятиях, на выбор рода деятельности и т.д. Европейский суд рассмотрит каждый из этих пунктов обвинения по очереди.
a) предполагаемое нарушение права членов Общины-заявителя на уважение частной жизни и свободу выбора рода занятий
116. Во-первых, национальные суды пришли к выводу, что нижеуказанные аспекты деятельности Общины-заявителя нарушали конституционное право ее членов на неприкосновенность частной жизни и право на выбор рода занятий:
· определение места и характера работы,
· предпочтение отдается работе с неполным рабочим днем, которая позволяла бы высвобождать время для проповеди,
· неоплачиваемый труд в Вефиле — центре организации в Санкт-Петербурге,
· установление правил в отношении мероприятий досуга,
· запрет на празднование праздников и дней рождения,
· обязательная миссионерская деятельность, проповедь «от двери к двери».
117. Европейский суд в очередной раз напоминает, что «частная жизнь» ― термин, имеющий широкое значение и охватывающий сферу личной автономии, в рамках которой каждый может свободно заниматься развитием своей личности и самореализацией, а также устанавливать и развивать отношения с другими людьми и окружающим миром. В границы значения данного термина попадает также и деятельность профессионального и делового характера, поскольку именно по ходу работы у большинства людей появляются значительные, если не максимальные, шансы развивать отношения с окружающим миром (см. п. 71 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Эванс против Соединенного Королевства» (Evans v. the United Kingdom [GC]) по жалобе 6339/05, ECHR 2007-IV; п. п. 42—50 Постановления Европейского суда по делу «Сидабрас и Джяутас против Литвы» (Sidabras and Džiautas v. Lithuania) по жалобам № № 55480/00 и 59330/00, ECHR 2004- VIII; и п. 29 Постановления Европейского суда от 16 декабря 1992 г. по делу «Нимитц против Германии» (Niemietz v. Germany), Серия (Series) A, № 251-B). В свете этих принципов решения, принимаемые Свидетелями Иеговы в вопросах выбора работы с полным рабочим днем или частичной занятостью, устройства на работу с оплачиваемым или безвозмездным трудом, выбора дат и способа празднования значимых для них событий, в том числе религиозного и личного характера, как например годовщин свадьбы, дней рождения, новоселья, поступления в высшие учебные учреждения, относятся к сфере «частной жизни» членов Общины.
118. Европейский суд подчеркивает, что многие религии имеют одну общую особенность ― они определяют религиозные каноны поведения, которым их приверженцы должны следовать в своей частной жизни. К числу религиозных норм, служащих руководящими принципами поведения верующих в частной жизни, относится, к примеру, регулярное посещение богослужений, исполнение ряда обрядов (таких, как причастие и исповедь), празднование религиозных праздников и воздержание от работы в конкретные дни недели (см. Решение Европейского суда от 27 апреля 1999 года по делу «Касимиро и Феррейра против Люксембурга» (Casimiro and Ferreira v. Luxembourg) по жалобе № 44888/98 и Решение Европейской комиссии от 3 декабря 1996 года по делу «Конттинен против Финляндии» (Konttinen v. Finland) по жалобе № 24949/94), ношение определенного вида одежды (см. п. 78 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Лейла Шахин против Турции» (Leyla Sahin v. Turkey [GC]) по жалобе № 44774/98, ECHR 2005-XI; и Решение Европейского суда от 11 января 2005 года по делу «Фул против Франции» (Phull v. France) по жалобе № 35753/03), ограничения в еде (см. п. 73 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Чаре Шалом Ве Цедек против Франции» (Cha’are Shalom Ve Tsedek v. France [GC]) по жалобе № 27417/95, ECHR 2000-VII) и многие другие. В этом смысле установления Свидетелей Иеговы о выделении достаточного времени на осуществление религиозной деятельности и неучастии в праздновании не-Свидетельских или светских праздников кардинально не отличаются от схожих ограничений, налагаемых другими религиями на частную жизнь своих последователей. Следуя этим нормам в своей повседневной жизни, верующие демонстрировали свое желание строго придерживаться своих религиозных убеждений, и их право поступать подобным образом гарантировано статьей 9 Европейской конвенции в форме права на свободу исповедовать свою религию индивидуально и частным порядком.
119. Европейский суд далее напоминает, что обязанность государства по сохранению нейтралитета и беспристрастности не позволяет ему оценивать легитимность религиозных убеждений или способов их выражения (см. п. 107 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Лейла Шахин [против Турции]» (Leyla Sahin [v. Turkey]) и п. 78 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Хасан и Чауш [против Болгарии]» (Hasan and Chaush [v. Bulgaria] [GC]), оба указаны выше). Следовательно, государству предоставлены узкие пределы усмотрения и оно должно представить серьезные и непреодолимые основания для вмешательства в выбор, который граждане могут сделать исходя из стремления следовать религиозным нормам поведения в сфере личной автономии. Вмешательство может быть оправдано по смыслу п. 2 статьи 9 Европейской конвенции, если такой выбор идет вразрез с важнейшими принципами, лежащими в основе Европейской конвенции, как например в случае полигамных браков или браков с несовершеннолетними (см. Решение Европейской комиссии от 7 июля 1986 г. по делу «Хан против Соединенного Королевства (Khan v. the United Kingdom) по жалобе № 11579/85), грубого нарушения равенства полов (см. п. 115 вышеуказанного Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Лейла Шахин [против Турции]» (Leyla Sahin [v. Turkey] [GC])), или если такой выбор навязан верующим путем применения силы или принуждения, против их воли.
120. В решениях, вынесенных национальными судами по данному делу, не было приведено никаких доказательств, свидетельствующих о том, что члены Общины-заявителя принуждались к выбору конкретной профессии, места и графика работы. В противоположность этому члены Общины, давая показания в ходе судебного процесса, указали, что они следовали учениям и практике Свидетелей Иеговы добровольно и самостоятельно определяли для себя место работы, соотношение между работой и досугом, а также количество времени, посвящаемое проповеднической или иной религиозной деятельности. Свидетели Иеговы, исполняющие религиозное служение в центре организации — Вефиле, не состоят с ним в трудовых отношениях и являются добровольными сотрудниками, чей труд не оплачивается. Ввиду этого к ним неприменимы положения трудового законодательства о норме рабочих часов, оплачиваемом отпуске и профессиональной ориентации, поскольку они трудятся не для извлечения материальной выгоды. Следует отметить, что центр организации Вефиль расположен в пригороде Санкт-Петербурга и его деятельность поддерживается Управленческим центром Свидетелей Иеговы [в России] ― религиозной организацией, зарегистрированной на федеральном уровне. Тем не менее в решениях национальных судов не было приведено обоснование вывода о том, что Община-заявитель в г. Москве должна быть ответственна за действия какого-либо центра, не находящегося в ее территориальном и юридическом подчинении.
121. Следовательно, то, что было воспринято российскими судами как нарушение Общиной-заявителем права ее членов на уважение частной жизни, на самом деле является формой выражения членами Общины своих убеждений в своей частной жизни по смыслу, закрепленному статьей 9 Европейской конвенции. Добровольный труд, работа с неполным рабочим днем или миссионерская деятельность не противоречат принципам Европейской конвенции, и Европейский суд не усматривает какой-либо «настоятельной социальной потребности», которая бы служила обоснованием данному вмешательству.
b) предполагаемое нарушение права других лиц на уважение
частной жизни
122. Российские суды также пришли к заключению, что практика Свидетелей проповедовать от дома к дому являлась вторжением в частную жизнь других граждан. Единственным доказательством, представленным в подтверждение данного вывода, являлся обвинительный приговор в отношении К., который был признан виновным в совершении уголовно наказуемого деяния ― нападения на Свидетеля Иеговы, пришедшую побеседовать с женой К. у них дома. По мнению Европейского суда, данный приговор может подтвердить тот факт, что член Общины-заявителя стал жертвой жестокого уголовного преступления, но он не свидетельствует о совершении ею самою какого-либо правонарушения. Как уже было отмечено в Постановлении Европейского суда по делу «Коккинакис [против Греции]» (Kokkinakis [v. Greece]), «христианское свидетельствование… важнейшая миссия и обязанность каждого христианина и каждой церкви»* и его следует отличать от незаконного прозелитизма, который выражается в предложении материальных или социальных благ с целью вовлечения в церковь новых членов, в оказании незаконного давления на тех, кто испытывает страдания или пребывает в бедности, и даже в применении насилия или методов принудительного изменения сознания (см. п. 48 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Коккинакис [против Греции]» (Kokkinakis [v. Greece])). Кроме того, российское законодательство не предусматривает ответственности за такое правонарушение, как прозелитизм, и в ходе судебного процесса по делу о ликвидации никаких доказательств использования членами Общины-заявителя незаконных методов прозелитизма предоставлено и исследовано не было.
g) предполагаемое вмешательство в родительские права лиц, не являющихся Свидетелями Иеговы
123. Российские суды привлекли Общину-заявителя к ответственности за случаи, когда в семьях, в которых супруги имели разные взгляды на религию, родитель, являвшийся Свидетелем Иеговы, вовлекал ребенка в деятельность Общины несмотря на возражения второго родителя, не разделяющего взгляды Свидетелей Иеговы. По мнению российских судов, в данных случаях имело место нарушение права ребенка на свободу совести и права второго родителя на участие в воспитании ребенка.
124. Европейский суд обращает внимание на то, что в согласии с ФЗ «О свободе совести…» запрещается вовлекать малолетних в религиозные объединения, а также обучать их религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих (см. выше п. 73 настоящего Постановления). Данное положение запрещает тем, кто не является родителями или лицами, их заменяющими, принуждать детей к участию в религиозной деятельности или обучении. Российские суды, привлекая Общину-заявителя к ответственности, не привели никаких доказательств, указывающих на то, что либо сама Община, либо кто-то из ее членов, не являющихся родителями детей, прибегал к использованию незаконных методов вовлечения малолетних в деятельность Общины против их собственной воли или воли их родителей. Напротив, привлечение детей к участию в религиозной жизни Общины, как видно, поощрялось и одобрялось одним из родителей, который сам являлся Свидетелем Иеговы. Таким образом, ситуация, в которой, как утверждалось, была виновата Община-заявитель, была связана не с действиями самой Общины, а с действиями отдельных ее членов, являвшихся родителями этих детей.
125. Европейский суд напоминает, что статья 2 Протокола № 1 к Европейской конвенции предусматривает обязанность государства уважать право родителей обеспечивать такое образование и обучение, которые соответствуют их религиозным убеждениям; а статья 5 Протокола № 7 к Европейской конвенции устанавливает равенство супругов в правах в отношениях со своими детьми. ФЗ «О свободе совести…» не ставит религиозное обучение детей в зависимость от наличия соглашения между родителями. Оба родителя, даже при существовании различия в
_____________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: В оригинале Постановления этот отрывок звучит следующим образом:
«Прежде всего необходимо провести различие между христианским свидетельствованием и незаконным прозелитизмом. Первое понятие подразумевает истинную проповедь Евангелия, которая в отчете, составленном в 1956 году под эгидой Всемирного совета церквей, было охарактеризовано как важнейшая миссия и обязанность каждого христианина и каждой церкви».
вероучении и убеждениях, которых они придерживаются, обладают равными правами на воспитание своих детей в соответствии со своими религиозными или нерелигиозными убеждениями; и любые разногласия между родителями по вопросу необходимости и степени участия детей в религиозной деятельности и обучении являются межличностными спорами, которые подлежат разрешению в порядке, установленном национальным семейным законодательством.
126. Российские суды также постановили, что Община-заявитель допустила вмешательство в родительские права тех родителей, которые не разделяли взглядов Свидетелей Иеговы, в связи с тем, что родители-Свидетели предпочли в качестве своих представителей адвокатов, участвовавших в делах других Свидетелей Иеговы. Европейский суд указывает, что право на защиту посредством юридической помощи адвоката, избранного исходя из собственных предпочтений, подразумевает возможность выбора из квалифицированных адвокатов того из них, кто лучшим образом подготовлен представлять интересы стороны по конкретному делу. Это право приобретает особую важность в спорах об определении места жительства детей, когда решается вопрос о родительских правах. Не удивительно, что родители, являющиеся Свидетелями Иеговы, часто обращались к адвокатам, у которых имелся значительный опыт по аналогичным делам и которые были, кроме того, знакомы с учениями Свидетелей Иеговы. Никаких доказательств оказания этими представителями ненадлежащего влияния или давления на суды, рассматривавшие споры об определении места жительства детей, или на стороны и свидетелей по делу не имеется. Далее, отсутствуют какие-либо доказательства того, что адвокаты, участвовавшие в подобных процессах, состояли в трудовых отношениях с Общиной- заявителем или являлись ее юридическими представителями. Таким образом, не ясно, по каким законным основаниям Общину-заявителя можно было привлечь к ответственности за их деятельность.
127. И наконец, Европейский суд отмечает, что, выводы Головинского районного суда о нарушении прав детей Свидетелей Иеговы ввиду того, что библейские тексты ограничивали возможность их самостоятельного мышления, препятствовали формированию у них чувства патриотизма и делали их изгоями в социальной среде, были сформулированы со ссылкой на показания экспертов со стороны обвинения и родственников, проявлявших открытую враждебность к религии Свидетелей Иеговы. Тем не менее районный суд, как видно, не уделил внимания тому, чтобы допросить самих детей, их преподавателей, социальных работников и других родственников. Ввиду отсутствия подобных доказательств, полученных непосредственно от этих лиц, в подтверждение указанных выводов нельзя признать эти выводы основанными на должной оценке фактов, имеющих значение по делу.
d) довод о применении методов прозелитизма, «контроля над сознанием» и тотально властной дисциплины
128. Российские суды также постановили, что Община-заявитель нарушила право граждан на свободу совести ввиду оказания на них психологического давления, а также применения в отношении них методов «контроля над сознанием» и тотально властной дисциплины.
129. Даже если не принимать во внимание отсутствие общепринятого и научного определения понятия «контроль над сознанием», а также отсутствие определения этого термина в решениях национальных судов, Европейский суд считает достойным особого внимания тот факт, что суды не указали ни одного конкретного лица, чье право на свободу совести было нарушено вследствие применения подобных методов. Также не создается впечатления, что эксперты со стороны прокуратуры беседовали с кем-либо, кто присоединился к Общине по принуждению. Напротив, граждане- заявители и другие члены Общины-заявителя показали в суде, что они сделали добровольный и осознанный выбор религии и, приняв веру Свидетелей Иеговы, следуют ее учениям по собственной воле.
130. Кроме того, в обращении нескольких тысяч Свидетелей Иеговы в адрес районного суда, Президента РФ и Генерального прокурора РФ содержалась просьба не отказывать им в демократических правах и свободах, в т.ч. в праве на свободу совести (см. выше п. 51 настоящего Постановления). Районный суд посчитал, что все подписавшие данное обращение сделали это в результате оказанного на них психологического давления. Тем не менее суд не смог привести никаких доказательств в подтверждение данного обстоятельства или указать конкретно кого- либо из тех, кто подписал обращение против своей воли. Следовательно, выводы российских судов по данному пункту были основаны на предположении, которое не было подтверждено фактическими данными.
iii) склонение к самоубийству и отказу от оказания медицинской помощи
131. Еще одним основанием для запрета деятельности Общины-заявителя стал утверждение стороны обвинения о том, что Община-заявитель склоняла своих членов к самоубийству и/или к отказу от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни состоянии.
132. Прежде всего Европейский суд отмечает, что российские суды не пояснили довода о склонении к самоубийству, не привели примеров того, как вероучение или практика Общины-заявителя побуждает к таким действиям, и не указали конкретных членов Общины, которые совершили суицид или предпринимали суицидальные попытки. Если понимать решения национальных судов как предполагающие равенство между отказом от переливания крови и самоубийством, то данная аналогия, по мнению Европейского суда, не применима, поскольку ситуация, в которой пациент стремится ускорить наступление смерти путем прекращения лечения отличается от той, в которой пациенты, как например Свидетели Иеговы, просто выбирают метод лечения, но все же хотят выздороветь и не отказываются от лечения в целом. Поскольку довод о склонении к самоубийству не был основан на каких-либо фактических данных, задача Европейского суда сводится к оценке второго довода, а именно: по наущению Общины ее члены отказывались от медицинской помощи, что выражалось в их отказе от переливания крови и ее компонентов.
133. Широко известно, что, по убеждению Свидетелей Иеговы, Библия запрещает употреблять кровь, которая священна в глазах Бога, и данный запрет распространяется на переливание любого вида крови или ее компонентов, не принадлежащих самому пациенту. Данный религиозный запрет не допускает никаких исключений, вплоть до случаев, когда с точки зрения оптимального врачебного решения гемотрансфузия представляется необходимой, чтобы избежать причинения непоправимого вреда здоровью пациента или даже спасти его жизнь. Некоторые Свидетели Иеговы, в т.ч. члены Общины-заявителя, имеют при себе заранее оформленное медицинское распоряжение, которое известно русскоговорящим как карточка «Никакой крови» (см. выше п. 68 настоящего Постановления) и в котором указано, что при любых обстоятельствах Свидетели Иеговы отказываются от переливания крови по религиозным убеждениям. Некоторые члены Общины-заявителя при госпитализации в больничные учреждения твердо отказались от гемотрансфузии, несмотря на советы врачей и специалистов, которые настоятельно рекомендовали такой метод лечения. Эти факты были верно установлены национальными судами и не оспаривались заявителями.
134. Европейский суд признает, что отказ по религиозным мотивам от медицинского лечения, которое, возможно, спасет жизнь пациенту, является проблемой значительного уровня юридической сложности, связанной с конфликтом между интересами государства по защите жизни и здоровья своих граждан и правом граждан на личную автономию в сфере физической неприкосновенности и религиозных убеждений (см. mutatis mutandis* п. 62 и последующие Постановления Европейского суда по делу «Претти против Соединенного Королевства» (Pretty v. The United Kingdom) по жалобе № 2346/02, ECHR 2002-III). Оспариваемое положение ФЗ «О свободе совести…», по-видимому, имело целью обеспечить защиту граждан от религиозного влияния, способного привести к принятию ими решений, рассматриваемых с точки зрения государственной политики как иррациональные и неразумные, как например решение об отказе от [метода] медицинского лечения, который обычно считается полезным. Оно было основано на предположении, что полномочия государства по защите граждан от опасных последствий избранного ими образа жизни должны иметь приоритет по сравнению с правами верующих на уважение их частной жизни и свободу исповедовать свою религию в отправлении религиозных и культовых обрядов. Такое предположение устраняло для российских судов необходимость проведения анализа для установления точки баланса [между интересами государства и интересами отдельных граждан]; такой анализ позволил бы им взвесить доводы в пользу здоровья населения и национальной безопасности с одной стороны и уравновешивающий их принцип личной автономии и свободы религии с другой (для сравнения см. п. 74 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Претти [против Соединенного Королевства]» (Pretty [v. the United Kingdom])). Следовательно, Европейскому суду необходимо удостовериться, был ли соблюден этот баланс или нет.
135. Сама суть Европейской конвенции заключается в уважении достоинства и свободы человека, а понятия самоопределения и личной автономии являются важными принципами, лежащими в основе толкования гарантий их соблюдения (см. п.п. 61 и 65 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Претти [против Соединенного Королевства]» (Pretty [v. the United Kingdom])). Возможность вести такой образ жизни, какой гражданин избрал по собственной воле, включает в себя и возможность осуществлять деятельность, которая воспринимается как вредная или опасная для физического состояния данного гражданина. При оказании медицинской помощи, даже в тех случаях, когда отказ от конкретного метода лечения может привести к летальному исходу, принудительное медицинское лечение без согласия дееспособного, совершеннолетнего пациента является вмешательством в его/ее право на физическую неприкосновенность и посягательством на права, гарантированные статьей 8 Европейской конвенции (см. п.п. 62 и 63 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Претти [против Соединенного Королевства]» (Pretty [v. the United Kingdom]); и Решение Европейской комиссии от 10 декабря 1984 г. по делу «Акманн и другие против Бельгии» (Acmanne and Others v. Belgium) по жалобе № 10435/83).
136. Свобода согласиться или отказаться от конкретного метода лечения или выбрать альтернативный метод лечения имеет первостепенное значение для принципов самоопределения и личной автономии. Дееспособный, совершеннолетний пациент вправе принять решение, например, о том, соглашаться ли на операцию,
________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: mutatis mutandis (лат.) — с соответствующими изменениями.
лечение или, следуя той же логике, на переливание крови. Однако для сохранения смысла данной свободы необходимо, чтобы у пациента было право принимать решения в согласии со своими собственными взглядами и ценностями, какими бы иррациональными, неразумными и недальновидными они ни казались другим лицам. Авторитетные суды ряда стран рассматривали дела об отказе Свидетелей Иеговы от переливания крови и пришли к выводу, что, хотя интересы государства по охране жизни и здоровья пациента, несомненно, правомерны и очень значимы, приоритет должны иметь еще более значимые интересы пациента, связанные с определением своего собственного жизненного пути (см. выше судебную практику, приведенную в п. п. 85—88 настоящего Постановления). Уже было подчеркнуто, что свобода выбора и самоопределение сами по себе являются фундаментальными составляющими жизни и что в отсутствие каких-либо признаков необходимости обеспечения защиты третьих лиц, как например путем принудительной вакцинации в период эпидемии, государство должно воздерживаться от вмешательства в свободу выбора граждан в вопросах охраны здоровья, поскольку такое вмешательство может лишь умалить, а не возвысить ценность жизни (см. выше судебные решения по делу «Малетт к Шульману» и «Фосмайер к Николо», указанные в п. п. 85 и 87 настоящего Постановления).
137. Такая позиция отражена и в российском законодательстве, которым предусмотрено право пациента на свободу выбора. «Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан» однозначно предусматривают право пациента отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения при условии, что ему была предоставлена полная и в доступной форме информация о возможных последствиях такого решения. Пациенты не обязаны сообщать о причинах своего отказа. Лишь в трех конкретных ситуациях лечение может осуществляться без согласия пациента: при проведении противоэпидемических мероприятий, в отношении лиц, страдающих тяжелыми психическими расстройствами, и в случае принудительного лечения лиц, совершивших общественно опасные деяния (см. выше п. п. 81 и 83 настоящего Постановления). Кроме того, решение родителей об отказе от лечения, предоставляемого ребенку, может быть преодолено решением суда (см. выше п. 82 настоящего Постановления). Следовательно, российский закон защищает право граждан на свободу выбора в сфере принятия решений о своем лечении при условии, что пациент дееспособен и не представляет опасности для третьих лиц, ее не осознающих. Заявители неоднократно ссылались на данные положения при рассмотрении дела в судах первой и кассационной инстанций, но они [данные положения] не были указаны или проанализированы ни в одном из решений национальных судов. Европейский суд, однако, отмечает, что эти положения были prima facie* применимы в настоящем деле, поскольку во всех, описанных в решениях национальных судов, случаях отказа от переливания крови такой выбор был сделан совершеннолетними Свидетелями Иеговы, способными принимать самостоятельные решения в вопросах медицинского лечения. В одном единственном случае, связанном с несовершеннолетним, больничное учреждение не обращалось в суд с требованием вынести решение о применении гемотрансфузии, хотя такая возможность однозначно предусмотрена законом (см. выше п. 82 настоящего Постановления), а это свидетельствует о том, что данное больничное учреждение сочло такое судебное постановление ненужным по медицинским или иным основаниям.
______________________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: prima facie (лат.) — прежде всего, при отсутствии доказательств в пользу противного.
138. Кроме того, хотя Свидетели Иеговы, позиция неприятия которых в отношении переливания крови приводилась в качестве доказательства по делу, являлись совершеннолетними гражданами, обладающими дееспособностью для принятия решения об отказе данного вида лечения, выводы российских судов можно понимать как подразумевающие, что подобные решения не являлись выражением их реальной воли, а были приняты под давлением Общины-заявителя. Европейский суд согласен с тем, что подлинность отказа пациента от медицинского лечения, ввив того что в подобных ситуациях речь идет о здоровье, а возможно, и самой жизни пациента, вызывает законную обеспокоенность. В показательном деле «По делу Т. (Совершеннолетний: отказ от лечения)» судья Апелляционного суда Англии и Уэльса лорд Доналдсон указал, что отказ от лечения, возможно, был недействительным ввиду того, что являлся выражением не воли пациента, а воли других лиц. Если пациент действовал не по своей воле, заявленный им отказ не будет являться его подлинным решением (см. п. 5 судебного решения, указанного выше в п. 86 настоящего Постановления). Судья лорд Стотон также добавил, что для «признания кажущегося отказа или согласия не в полной мере подлинными должно существовать такое внешнее воздействие, которое могло бы убедить пациента отказаться от собственных желаний в той степени, которая бы делала его решение недействительным с точки зрения закона».
139. Европейский суд напоминает, что, хотя в ходе дискуссий по вопросу религиозных взглядов могут приводиться чрезвычайно убедительные и неопровержимые доводы, право пытаться «убедить своего ближнего» является неотъемлемой составляющей свободы религии (см. п. 31 вышеуказанного Постановления Европейского суда по делу «Коккинакис [против Греции]» (Kokkinakis [v. Greece]); и п. 45 Постановления Европейского суда от 24 февраля 1998 г. по делу «Лариссис и другие против Греции» (Larissis and Others v. Greece), Отчеты о постановлениях и решениях (Reports of Judgments and Decisions) 1998-I). В Постановлении по делу «Лариссис [и другие против Греции]» Европейский суд провел различие между положением военнослужащих, которым было трудно уклониться от бесед на религиозные темы, инициируемых заявителями, в подчинении которых они находились, и положением гражданских лиц, которые не испытывали на себе давление и ограничения, знакомые тем, кто служит в армии. В первом случае можно говорить о форме преследования или оказания противоправного давления, в то время как во втором случае подобная беседа рассматривалась бы как безобидный обмен мыслями (см. п. п. 51, 54 и 59 Постановления Европейского суда по делу «Лариссис [и другие против Греции]» (Larissis [and Others v. Greece]). Что касается настоящего дела, Европейский суд не усматривает в решениях национальных судов чего-либо, что дало бы основания предположить наличие фактов оказания противоправного давления или незаконного воздействия. Напротив, многие Свидетели Иеговы, как видно, принимают сознательное решение об отказе от переливания крови заранее ― когда они не находятся в условиях ограниченного времени ввиду экстренной ситуации,― и это подтверждается тем фактом, что они подготавливаются к таким ситуациям, заполняя карточку «Никакой крови» и нося ее в своем кошельке. Какие-либо доказательства того, что после госпитализации они стали колебаться в своем решении об отказе от переливания крови, отсутствуют. Следовательно, нет никаких фактов, подтверждающих вывод о том, что их принудили принять такое решение и что их отказ от гемотрансфузии не был их подлинным решением.
140. Вывод районного суда о том, что карточка «Никакой крови» предоставляла соверующим пациента право принимать за него решения по вопросам его медицинского лечения, также противоречит реальному содержанию данной карточки (представлена в п. 68 настоящего Постановления, см. выше). Составленная в форме заранее оформленного медицинского распоряжения, карточка лишь удостоверяет решение, уже принятое пациентом в отношении самого себя, а именно о полном отказе от переливания крови и ее компонентов. Она не передает иным лицам права принимать другие решения по вопросам медицинского лечения, а указывает уполномоченных пациентом законных представителей, которые могли бы позаботиться о том, чтобы в случае бессознательного состояния пациента или его неспособности говорить, принятое им решение по вопросу медицинского лечения стало известным и было соблюдено медицинским персоналом. Статья 33 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан» предусматривает возможность участия законных представителей пациента в решении вопросов медицинского лечения (см. выше п. 81 настоящего Постановления). Кто будет этим представителем ― с юридической точки зрения не важно, поскольку закон не предоставляет каких-либо особых прав ближайшим родственникам. У пациента было право избрать в качестве своего представителя соверующего или члена Комитета Общины-заявителя по связям с больницами, которые, помимо всего прочего, досконально знали учение Свидетелей Иеговы по вопросу переливания крови и могли бы предоставить медицинскому персоналу информацию о совместимости предполагаемого метода лечения с религиозными убеждениями пациента.
141. И наконец, Европейский суд отмечает, что национальные суды истолковали оспариваемое положение ФЗ «О свободе совести…» как не требующее предоставления доказательства реального причинения вреда жизни или отдельным органам тела. [Согласно толкованию, данному национальными судами,] тот факт, что в своей религиозной литературе Община-заявитель провозглашала важное доктринальное значение воздержания от переливания крови и распространяла среди своих членов бланки карточек «Никакой крови», мог сам по себе быть достаточным основанием для инициирования запрета ее деятельности. Этот вывод привел к тому, что часть учений Свидетелей Иеговы, связанных с отказом от медицинского лечения, были признаны незаконными, и он же означал признание их религиозных убеждений по вопросу святости крови нелегитимными. Тем не менее Европейский суд напоминает, что в соответствии с Европейской конвенцией государство не наделен правом выносить решение о том, каким верованиям можно обучать, а каким нет, поскольку гарантированное Европейской конвенцией право на свободу религии исключает какую-либо свободу действий со стороны государства по определению легитимности религиозных верований или средств, используемых для их выражения (см п. 47 Постановления Европейского суда по делу «Мануссакис и другие [против Греции]» (Manoussakis and Others [v. Greece])).
142. С учетом вышеизложенного Европейский суд приходит к выводу, что национальные суды убедительно не продемонстрировали наличия какой-либо «настоятельной общественной потребности» или существования «относимых и достаточных» оснований, которые могли бы обосновать ограничение заявителей в праве на личную автономию в сфере религиозных убеждений и на физическую неприкосновенность.
iv) причинение вреда здоровью граждан
143. Российские суды постановили, что участие в деятельности Общины-заявителя причиняло вред здоровью ее последователей ввиду их отказа от переливания крови, а также ввиду произошедших у них серьезных эмоциональных и личностных изменений.
144. В качестве общего комментария, Европейский суд обращает внимание на то, что обряды и церемонии многих религий причиняют вред здоровью верующих, как например соблюдение поста, который особенно продолжителен и строг в Православном христианстве, или практикуемое иудеями и мусульманами обрезание младенцев мужского пола. Учения Свидетелей Иеговы, как видно, не подразумевают каких-либо подобных обрядов, вызывающих споры. Еще более важно то, что в отличие от положения [законодательства], предусматривающего наказание за одно лишь склонение к отказу от оказания медицинской помощи, довод стороны обвинения о причинении вреда здоровью граждан должен был быть подтвержден доказательствами реального причинения такого вреда, как это установлено законом. Однако в решениях национальных судов не было указано ни одного члена Общины-заявителя, здоровью которого был причинен вред, а также не было приведено заключения судебно-криминалистической экспертизы по оценке степени такого вреда и установлению причинно-следственной связи между таким вредом и деятельностью Общины-заявителя. В случаях, о которых шла речь, не было указано медицинских последствий отказа от переливания крови, и к сообщениям об этих случаях не были приложены медицинские заключения, которые могли бы подтвердить, что гемотрансфузия действительно принесла бы пользу пациенту. Кроме того, как уже было указано Европейским судом выше, отказ от переливания крови являлся выражением свободной воли отдельных членов Общины, осуществлявших свое право, гарантированное Европейской конвенцией и российским законодательством, на личную автономию в вопросах охраны здоровья.
145. Свидетельские показания членов семьи, не разделяющих взглядов Свидетелей Иеговы, о «резких и негативных изменениях личности» своих родственников-Свидетелей отражали их субъективную оценку ситуации и были пропитаны разочарованием и одиночеством ввиду отстраненности своих родственников. В целом изменения личности — неотъемлемая составляющая развития человека, и такие изменения сами по себе не указывают на существование каких-либо проблем со здоровьем. Более того, общеизвестно, что события, пережитые в сфере религиозной жизни, служат мощным источником эмоций, и радость от единения с божественным может вызывать слезы. Национальные суды не предоставили никаких доказательств — которые позволили бы считать данный довод должным образом обоснованным — в подтверждение того, что эмоциональное истощение или слезы членов Общины-заявителя имели существенные негативные последствия для их здоровья и психического состояния.
146. Таким образом, Европейский суд приходит к выводу о том, что довод стороны обвинения о причинении вреда здоровью граждан не основан на фактических данных.
v) вовлечение малолетних в организацию
147. В отношении Общины-заявителя был также заявлен довод стороны обвинения о вовлечении в организацию малолетних, которое понималось национальными судами как вовлечение малолетних в религиозную деятельность, несмотря на возражения второго родителя, не разделяющего взгляды Свидетелей Иеговы.
148. Выше Европейский суд уже очень подробно исследовал данный довод и пришел к выводу об отсутствии доказательств, его подтверждающих (см. выше п. 124 и последующие настоящего Постановления). В частности, Европейский суд не установил никаких указаний на то, что малолетних «завлекали» вопреки их воле, обманом, мошенничеством или иными неподобающими методами.
vi) побуждение граждан к отказу от исполнения гражданских
обязанностей
149. Российские суды пришли к заключению, что литература, распространяемая Общиной-заявителем, побуждала граждан к отказу от исполнения воинской и альтернативной гражданской службы, поощряла неуважительное отношение к государственному флагу и гимну, а также запрещала отмечать государственные праздники.
150. Свидетели Иеговы широко известны тем, что являются религиозной группой, придерживающейся принципов пацифизма, и их вероучение не позволяет ее членам проходить воинскую службу, носить военную форму и брать в руки оружие (см., к примеру, п. 42 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Флимменос против Греции» (Thlimmenos v. Greece [GC]) по жалобе № 34369/97, ECHR 2000-IV). С другой стороны, Свидетели Иеговы соглашаются исполнять альтернативную гражданскую службу при условии, что ее прохождение не имеет ничего общего с военными организациями (см. Решение Европейского суда от 15 января 2009 г. по делу «Фаизов против Российской Федерации» (Faizov v. Russia) по жалобе № 19820/04). Конституция РФ (п. 3 статьи 59) и ФЗ «О свободе совести…» (п. 4 статьи 3) однозначно признают за российскими гражданами право на отказ от военной службы по религиозным убеждениям, и в случае такого отказа военная служба должна быть заменена альтернативной гражданской службой. Российские суды последовательно выступали в защиту права на альтернативную гражданскую службу, в т.ч. в делах, когда речь шла об осуществлении такого права Свидетелями Иеговы (см. вышеуказанное Решение Европейского суда по делу «Фаизов [против Российской Федерации]» (Faizov [v. Russia])). Следовательно, религиозное наставление об отказе от воинской службы полностью соответствует российскому законодательству, и в ходе судебного процесса по делу Общины не было представлено сведений ни об одном случае незаконного отказа кого-либо из членов Общины-заявителя от альтернативной гражданской службы.
151. Судебные инстанции не привели никаких норм национального законодательства, которые обязывали бы Свидетелей Иеговы проявлять уважительное отношение к государственным символам. Ни Федеральный закон «О Государственном гимне Российской Федерации», ни Федеральный закон «О Государственном флаге Российской Федерации», ни законодательство РФ о государственных символах* не содержат положений о гражданской обязанности почитания подобных символов. Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривает наказание за надругательство над Государственным флагом или Государственными символами, которое может выражаться, например, в их срывании или пачканье, а также нанесении на них отметок, искажающих смысл государственной символики (статья 329). Тем не менее в ходе судебного процесса по вопросу ликвидации Общины российские суды не привели ни одного примера обвинительного приговора, вынесенного в отношении кого-либо из членов Общины- заявителя за совершение надругательства; не привели они и конкретных примеров «неуважительного отношения» со стороны членов Общины-заявителя.
__________________________________________________________________________________________
*Примечание переводчика: Хотя в оригинале Постановления речь идет о Законе «О Государственных символах», речь, скорее всего, идет о законодательстве по данному вопросу.
152. И наконец, «участие в праздновании государственных праздников» не является установленной законом гражданской обязанностью. На самом деле не существует закона, обязывающего отмечать какие-либо праздники — религиозные или какие-либо иные,— и такое обязательное для всех участие в празднованиях, будь оно возведено в ранг установленной законом обязанности, возможно, породило бы вопросы о соблюдении статей 9 и 10 Европейской конвенции (для сравнения п. 32 Постановления Европейского суда по делу «Евстратиу против Греции» (Efstratiou v. Greece)* и Постановление Европейского суда от 18 декабря 1996 года по делу «Вальсамис против Греции» (Valsamis v. Greece), Отчеты (Reports) 1996-VI, по вопросу участия детей Свидетелей Иеговы в школьных парадах).
153. С учетом вышеизложенного Европейский суд приходит к выводу об отсутствии убедительных доказательств того, что Община-заявитель или ее отдельные члены побуждали или были побуждены к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей.
г) суровость санкции
154. И наконец, Европейский суд даст оценку решениям национальных судов о ликвидации Общины-заявителя и запрете ее деятельности с точки зрения суровости санкции, примененной российскими судами. Европейский суд напоминает, что характер и суровость санкции являются факторами, которые необходимо учитывать при оценке соразмерности вмешательства (см. п. 133 вышеуказанного Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Рефах Партиси [(Партия Благоденствия) и другие против Турции]» (Refah Partisi [(the Welfare Party) and Others v. Turkey [GC]])).
155. Прежде всего Европейский суд отмечает, что всеобъемлющий запрет деятельности религиозной общины, принадлежащей к известной христианской религии, является чрезвычайным событием. С момента своего возникновения в конце девятнадцатого века Свидетели Иеговы появились и активно действуют во многих странах мира, в т.ч. во всех европейских странах, являющихся членами Совета Европы. В этих странах им было предоставлено разрешение исповедовать свою религию сообща с другими, хотя они, возможно, и сталкивались с затягиванием и трудностями в процессе получения официального признания (см., например, п. 44 Постановления [Большой палаты] Европейского суда от 29 мая 1997 года по делу «Цирлис и Кулумпас против Греции» (Tsirlis and Kouloumpas v. Greece), Отчеты (Reports) 1997-III; и вышеуказанное Постановление Европейского суда по делу «Религиозная община Свидетелей Иеговы и другие [против Австрии]» (Religionsgemeinschaft der Zeugen Jehovas and Others [v .Austria])).
156. После распада Советского Союза и перехода России к демократии Свидетели Иеговы могли законно исповедовать свою религию и зарегистрировали свои религиозные организации на федеральном уровне и в субъектах Российской Федерации (см. выше п. 12 настоящего Постановления). Религиозная организация Свидетелей Иеговы, получившая регистрацию на федеральном уровне, существует с 1992 года и была перерегистрирована Министерством юстиции РФ в 1999 года после проведения тщательной экспертизы. В других регионах России были созданы и впоследствии перерегистрированы около 400 местных
______________________________________________________________
*Примечание переводчика: Это два отдельных Постановления Европейского суда.
организаций Свидетелей Иеговы (см. ниже п. 163 настоящего Постановления). И хотя некоторым из них пришлось защищаться от обвинений, схожих с теми, которые были заявлены в ходе судебного процесса по делу Общины-заявителя в московских судах (см., например, указанное выше, в п. 84 настоящего Постановления, Определение Верховного суда Республики Татарстан по вопросу об отказе от переливания крови; и опровергнутый довод о совершении уголовно наказуемого преступления ― «вовлечения малолетних детей в секту», о котором шла речь в п. п. 10―13 Постановления Европейского суда от 11 января 2007 года по делу «Кузнецов и другие против Российской Федерации» (Kuznetsov and Others v. Russia) по жалобе № 184/02), ни одна из них не была ликвидирована и никаких ограничений на их религиозную деятельность наложено не было.
157. У Европейского суда уже была возможность исследовать специфическую ситуацию, существовавшую в Москве после вступления в силу ФЗ «О свободе совести…» 1997 года, когда государственные органы последовательно отказывали в перерегистрации религиозных организаций, именуемых как «нетрадиционные религии», в т.ч. Армии Спасения и Саентологической церкви (см. п. 97 Постановления Европейского суда от 5 апреля 2007 года по делу «Саентологическая церковь г. Москвы против Российской Федерации» (Church of Scientology Moscow v. Russia) по жалобе № 18147/02; и п. 97 Постановления Европейского суда по делу «Московское отделение Армии Спасения против Российской Федерации» (Moscow Branch of the Salvation Army v. Russia) по жалобе № 72881/01, ECHR 2006-XI). Такая разница в подходе, которая, как видно, была применена в отношении Свидетелей Иеговы, по-прежнему вызывает обеспокоенность Парламентской ассамблеи Совета Европы (см. приведенные выше, в п. 89 настоящего Постановления, п. п. 101―102 Доклада о выполнении Российской Федерацией взятых на себя обязательств; а также Резолюцию 1278 о ФЗ РФ «о свободе совести…», процитированную в п. 63 Постановления Европейского суда по делу «Саентологическая церковь г. Москвы [против Российской Федерации]» (Church of Scientology Moscow [v. Russia])).
158. До принятия решения о ликвидации [созданной] Свидетелями Иеговы Общины-заявителя она существовала и законно действовала в Москве более 12 лет ― с 1992 по 2004 год. На протяжении всего периода ее законного существования ни Община–заявитель, ни старейшины, ни отдельные ее члены не были признаны виновными в совершении уголовных или административных преступлений и нарушений гражданских правоотношений. Подобные доказательства не были представлены ни при разбирательстве в национальных судах по делу о ликвидации, ни при рассмотрении дела в Европейском суде. В ходе нескольких проверок, проводившихся в рамках уголовного дела в отношении деятельности Общины-заявителя по жалобам Комитета по спасению молодежи, также не было установлено каких-либо фактов совершения уголовно наказуемых деяний (см. выше п.п. 16―22 настоящего Постановления).
159. В соответствии со статьей 14 ФЗ «О свободе совести…», религиозные организации могут быть принудительно ликвидированы, а их деятельность запрещена, только по решению суда за нарушение ими требований данного федерального закона. ФЗ «О свободе совести…» не предусматривает возможность вынесения предупреждения или наложения штрафа. Следовательно, такая санкция, как ликвидация, подлежит применению во всех случаях, независимо от степени тяжести рассматриваемого нарушения. В результате решений российских судов религиозная община, насчитывавшая _______приблизительно 10 000 верующих, прекратила свое существование и на ее деятельность был наложен полный запрет ― без каких-либо ограничений по времени и границ применения. Это, безусловно, являлось наиболее суровой формой вмешательства, реально отразившегося на правах тысяч Свидетелей Иеговы в Москве, которым ввиду этого было отказано в возможности участвовать в совместных молитвенных встречах и религиозных обрядах. Следовательно, даже если бы Европейский суд согласился с существованием непреодолимых оснований для вмешательства, он приходит к выводу, что полная ликвидация Общины-заявителя в совокупности с запретом ее деятельности является крайней мерой, несоразмерной преследуемой при этом легитимной цели. Внесение в национальное законодательство таких поправок, которые бы сделали возможным применение альтернативных, менее радикальных санкций, как например вынесение предупреждения, наложение штрафа или лишение налоговых привилегий, позволило бы достичь большей гибкости при выборе более соразмерной санкции (см. п. 82 Постановления Европейского суда по делу «„Тебиети Мюхафизе Джемиети“ и Исрафилов против Азербайджана» (Tebieti Muhafize Cemiyyeti and Israfilov v. Azerbaijan) по жалобе № 37083/03, ECHR 2009-...).
д) общие выводы
160. Европейский суд приходит к выводу, что вмешательство в права заявителей на свободу религии и объединений было необоснованным. Национальные суды не представили «относимых и достаточных» оснований, свидетельствующих о том, что Община-заявитель принуждала к разрушению семьи, нарушала права и свобод своих членов и третьих лиц, склоняла своих последователей к самоубийству и отказу от оказания медицинской помощи, посягала на права родителей, не являющихся Свидетелями Иеговы, и их детей, а также побуждала своих членов к отказу от исполнения установленных законом обязанностей. Санкция, назначенная российскими судами, имела чрезвычайно суровый характер ввиду негибкости национального законодательства и не была соразмерна какой-либо преследуемой легитимной цели. Следовательно, имело место нарушение статьи 9 Европейской конвенции, взятой в совокупности со статьей 11 Европейской конвенции.
Комментариев нет:
Отправить комментарий